[Ли Бён Чжон] «Босс-политика» в Южной Корее и США
- KOREA HERALD
- 1 авг.
- 4 мин. чтения
Korea Herald
Несмотря на существенные различия в политической истории, Южная Корея и США начинают напоминать друг друга в одном важном аспекте: росте «босс-политики». Этот стиль лидерства, основанный на личностных качествах, характеризующийся харизматичным контролем над политическими партиями и непоколебимой преданностью сторонников, становится всё более заметным в обеих странах. Он знаменует собой переход от институциональной политики к политике, основанной на индивидуальном влиянии, где инакомыслие карается, а власть сосредоточена вокруг одной единственной фигуры.
«Босс-политика» — отнюдь не новинка для Южной Кореи. С момента демократизации в конце 1980-х годов харизматичные политические лидеры оказывали влияние на свои партии посредством жёстко контролируемых политических механизмов. «Три Кима» — бывшие президенты Южной Кореи Ким Ён Сам, Ким Дэ Чжун и бывший премьер-министр Ким Чон Пхиль — десятилетиями доминировали в политической жизни. Их власть основывалась на региональной лояльности и способности распределять ресурсы, должности и выдвижение кандидатур. Политическое финансирование и отбор кандидатов в Национальное собрание ЮК служили инструментами консолидации власти, а лояльность часто ценилась выше компетентности. Несогласных подвергали чисткам, а подхалимство вознаграждали.
Хотя эпоха «Трёх Кимов» формально завершилась в начале 2000-х годов, их наследие живо до сих пор. Президенты как консервативного, так и прогрессивного лагеря продолжали практику консолидации власти внутри своих партий. Сети покровительства остаются сильными, где личные связи и преданность зачастую важнее опыта или способностей. Бывший президент ЮК Юн Сок Ёль, которому в конечном итоге объявили импичмент, подвергся критике за назначение на ключевые должности близких друзей и бывших коллег-прокуроров, что свидетельствует о том, что меритократия уступила место лояльности.
Президент Ли Чжэ Мён, находящийся ныне у власти, представляет собой неоднозначную картину. Хотя его первый кабинет министров включает уважаемых профессионалов, в нём также есть лоялисты, известные своей непоколебимой поддержкой. Его политический подъём — от мэра небольшого города до общенациональной известности — во многом был обусловлен яростно преданной базой, составляющей от 30 до 40 процентов электората. Эта «непоколебимая база» не только защищала Ли во время юридических и политических споров, но и агрессивно преследовала его критиков, особенно в интернете. Например, на парламентских выборах 2024 года многие внутрипартийные соперники Ли потеряли свои места, в то время как его союзники уверенно победили благодаря мобилизованной поддержке широких масс.
Похожая политическая динамика наблюдается и по ту сторону Тихоокеанского региона. В Соединённых Штатах президент Дональд Трамп установил практически полный контроль над Республиканской партией благодаря своему движению «Сделаем Америку снова великой». Влияние Трампа настолько велико, что мало кто в Республиканской партии осмеливается публично выступать против него. Судьба бывшего члена Палаты представителей Лиз Чейни — высокопоставленной республиканки и дочери бывшего вице-президента Дика Чейни — служит тому подтверждением. После разоблачения ложных заявлений Трампа о выборах 2020 года она была отстранена от руководящей должности и проиграла переизбрание. Посыл был ясен: лояльность Трампу важнее лояльности партии или конституционным принципам.
Те, кто сохраняет лояльность Трампу, часто вознаграждаются. Он лично отбирал кандидатов на выборах и назначал союзников на ключевые государственные должности. Яркими примерами служат министр обороны Пит Хегсет, бывший корреспондент Fox News, всецело поддерживавший внешнюю политику Трампа. Федеральный генеральный прокурор Пэм Бонди — бывший генеральный прокурор Флориды, входивший в команду защиты Трампа по импичменту. Критики утверждают, что при этих назначениях личная преданность была важнее квалификации или институциональных знаний.
Философия управления Трампа основана на убеждении, что выборные должностные лица должны обладать неоспоримой властью над правительством. Он давно выступает против так называемого «глубинного государства» (англ. «deep state») — термина, который он использует для описания карьерных бюрократов, которые, по его мнению, препятствуют достижению его политических целей. Стремясь избежать того, что он считает саботажем, Трамп проводит масштабную реформу государственной службы, включая массовые увольнения и закрытие агентств — всё это ради обеспечения полного подчинения бюрократии.
В несколько меньшей степени Президент ЮК Ли Чжэ Мён разделяет взгляды Трампа на власть выборных должностных лиц над назначенными. В лекции, прочитанной недавно назначенным государственным руководителям в прошлом месяце, Ли заявил: «Бюрократы должны следовать воле выборной власти, а именно президента. Это принцип демократии, поскольку выборные должностные лица наиболее непосредственно представляют волю народа». Следуя этой философии, его администрация рассматривает возможность серьёзного структурного изменения: передачи бюджетных полномочий правительства из Министерства стратегии и финансов ЮК в ведение президента или канцелярии премьер-министра, что значительно усилит контроль исполнительной власти над государственной политикой.
И Корея, и США действуют в рамках президентской системы, где сильная исполнительная власть является конституционным признаком. Однако приравнивание президентской власти к бесспорному авторитету грозит подорвать роль бюрократии. Профессиональные государственные служащие обеспечивают институциональную память, экспертизу и преемственность, которые необходимы для эффективного управления, особенно в сложных, политически насыщенных областях, таких как здравоохранение, оборона и изменение климата.
Частая смена руководства уже приводит к непоследовательности в принятии политических решений. В Южной Корее, например, политика в области ядерной энергетики колебалась в зависимости от того, какая партия находится у власти, создавая путаницу среди заинтересованных сторон и снижая эффективность долгосрочного планирования. Подобную нестабильность можно наблюдать во внешней политике США и экологическом регулировании, которые существенно менялись между администрациями.
Харизматичные политические лидеры с преданными последователями могут казаться политическими титанами. В краткосрочной перспективе их доминирование над партийными структурами и процессом принятия политических решений может казаться незыблемым. Но эффективное управление — это не контроль, а сотрудничество. Президенты Трамп и Ли пользуются мощной поддержкой со стороны ярых сторонников, что позволяет им доминировать в своих партиях. Однако долгосрочный успех в правительстве зависит не столько от ярых сторонников, сколько от эффективных и независимых институтов. Босс-политика может обеспечить победу на выборах. Но только бюрократическая честность и институциональный профессионализм могут обеспечить устойчивое развитие государства.
Ли Бён Чжон
Ли Бён Чжон — бывший сеульский корреспондент Newsweek, Associated Press и Bloomberg News. Он является профессором Школы глобального сервиса Женского университета Сугмён в Сеуле. Выраженные здесь взгляды принадлежат автору — Ред.
Комментарии